|
***
Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала - тоже!
Прохожий, остановись!
Прочти - слепоты куриной
И маков набрав букет,
Что звали меня Мариной
И сколько мне было лет.
Не думай, что здесь - могила,
Что я появлюсь, грозя...
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились...
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед, -
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.
Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь.
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.
Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли...
- И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.
3 мая 1913
Коктебель
***
Вы, идущие мимо меня
Не к моим и сомнительным чарам, -
Если б знали вы, сколько огня,
Сколько жизни, растраченной даром,
И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох...
И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох.
О, летящие в ночь поезда,
Уносящие сон на вокзале...
Впрочем, знаю я, что и тогда
Не узнали бы вы - если б знали -
Почему мои речи резки
В вечном дыме моей папиросы, -
Сколько темной и грозной тоски
В голове моей светловолосой.
17 мая 1913
***
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз! - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь
Бог не пошлет по мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез...
- Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Декабрь 1920
Комедьянт
2
Вы столь забывчивы, сколь незабвенны.
- Ах, Вы похожи на улыбку Вашу!
Сказать еще? - Златого утра краше!
Сказать еще? Одни во всей Вселенной!
Самой Любви младой военнопленный,
Рукой Челлини ваянная чаша.
Друг, разрешите мне на лад старинный
Сказать любовь, нежнейшую на свете.
Я Вас люблю. - В камине воет ветер.
Облокотясь - уставясь в жар каминный -
Я Вас люблю. Моя любовь невинна.
Я говорю, как маленькие дети.
Друг! Все пройдет! - Виски в ладонях сжаты, -
Жизнь разожмет! - Младой военнопленный,
Любовь отпустит Вас, но - вдохновенный -
Всем пророкочет голос мой крылатый -
О том, что жили на Земле когда-то
Вы - столь забывчивый, сколь незабвенный!
3
Ваш нежный рот - сплошное целованье...
- И это все, и я совсем как нищий.
Кто я теперь? - Единая? - Нет, тыща!
Завоеватель? - Нет, завоеванье!
Любовь ли это - или любованье,
Пера причуда - иль первопричина,
Томленье ли по ангельскому чину -
Иль чуточку притворства - по призванью...
- Души печаль, очей очарованье,
Пера ли росчерк - ах! - не все равно ли,
Как назовут сие уста - доколе
Ваш нежный рот - сплошное целованье!
Конец ноября 1918
Бабушке
Продолговатый и твердый овал,
Черного платья раструбы...
Юная бабушка! - Кто целовал
Ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца
Вальсы Шопена играли...
По сторонам ледяного лица -
Локоны в виде спирали.
Темный, прямой и взыскательный взгляд,
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто Вы?
Сколько возможностей Вы унесли,
И невозможностей - сколько? -
В ненасытную прорву земли,
Двадцатилетняя полька!
День был невинен, и ветер был свеж,
Темные звезды погасли.
- Бабушка! - Этот жестокий мятеж
В сердце моем - не от Вас ли?..
4 сентября 1914
***
П. Э.
Осыпались листья над Вашей могилой,
И пахнет зимой.
Послушайте, мертвый, послушайте, милый:
Вы все-таки мой.
Смеетесь! - В блаженной крылатке дорожной!
Луна высока.
Мой - так несомненно и так непреложно,
Как эта рука.
Опять с узелком подойду утром рано
К больничным дверям.
Вы просто уехали в жаркие страны,
К великим морям.
Я Вас целовала! Я Вам колдовала!
Смеюсь над загробною тьмой!
Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала -
Домой!
Пусть листья осыпались, смыты и стерты
На траурных лентах слова.
И, если для целого мира Вы мертвы,
Я тоже мертва.
Я вижу и чувствую - чую Вас всюду,
- Что ленты от Ваших венков! -
Я Вас не забыла и Вас не забуду
Во веки веков.
Таких обещаний я знаю бесцельность,
Я знаю тщету.
- Письмо в бесконечность.
- Письмо в беспредельность. -
Письмо в пустоту.
4 октября 1914
Подруга
3
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать - куда Вам путь
И где пристанище.
Я вижу: мачта корабля,
И Вы - на палубе...
Вы - в дыме поезда... Поля
В вечерней жалобе...
Вечерние поля в росе,
Над ними - вороны...
- Благословляю Вас на все
Четыре стороны!
3 мая 1915
***
Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими шагами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что Вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не Вас целую,
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: Аллилуйя!
Спасибо Вам, и сердцем, и рукой,
За то, что Вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, -
За то, что Вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не Вами!
3 мая 1915
***
Не чернокнижница! В белой книге
Далей донских навострила взгляд!
Где бы ты ни был - тебя настигну,
Выстрадаю - и верну назад.
Ибо с гордыни своей, как с кедра.
Мир озираю: плывут суда,
Зарева рыщут... Морские недра
Выворочу - и верну со дна!
Перестрадай же меня! Я всюду:
Зори и руды я, хлеб и вздох,
Есмь я и буду я, и добуду
Губы - как душу добудет Бог:
Через дыхание - в час твой хриплый,
Через архангельского суда
Изгороди! - Всё уста о шипья
Выкровяню и верну с одра!
Сдайся! Ведь это совсем не сказка!
- Сдайся! - Стрела, описавши круг...
- Сдайся! - Еще ни один не спасся
От настигающего без рук:
Через дыхание... (Перси взмыли,
Веки не видят, вкруг уст - слюда...)
Как прозорливица - Самуила
Выморочу - и вернусь одна:
Ибо другая с тобой, и в судный
День не тягаются...
Вьюсь и длюсь.
Есмь я и буду я и добуду
Душу - как губы добудет уст -
Упокоительница...
25 марта 1923
Ахматовой
1
О Муза плача, прекраснейшая из муз!
О ты, шальное исчадие ночи белой!
Ты черную насылаешь метель на Русь,
И вопли твои вонзаются в нас, как стрелы.
И мы шарахаемся, и глухое: ох! -
Стотысячное - тебе присягает, - Анна
Ахматова! - Это имя - огромный вздох,
И в глубь он падает, которая безымянна.
Мы коронованы тем, что одну с тобой
Мы землю топчем, что небо над нами - то же!
И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой,
Уже бессмертным на смертное сходит ложе.
В певучем граде моем купола горят,
И Спаса светлого славит слепец бродячий…
- И я дарю тебе свой колокольный град,
Ахматова - и сердце свое в придачу.
19 июня 1916
Генералам двенадцатого года
Сергею
Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса,
И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце оставляли след, -
Очаровательные франты
Минувших лет!
Одним ожесточеньем воли
Вы брали сердце и скалу, -
Цари на каждом бранном поле
И на балу.
Вас охраняла длань Господня
И сердце матери, - вчера
Малютки-мальчики, сегодня -
Офицера!
Вам все вершины были малы
И мягок самый черствый хлеб,
О, молодые генералы
Своих судеб!
____
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я видела, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик.
И Вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
О, как, мне кажется, могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать - и гривы
Своих коней.
В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век…
И ваши кудри, ваши бачки
Засыпал снег.
Три сотни побеждало - трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы все могли!
Чтo так же трогательно-юно,
Как ваша бешеная рать?
Вас златокудрая Фортуна
Вела, как мать.
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие -
И весело переходили
В небытие.
26 декабря 1913
Феодосия
***
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все - как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,
Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
- К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне - прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность,
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
- Послушайте! - Еще меня любите
За то, что я умру.
8 декабря 1913
***
Летят они, - написанные наспех,
Горячие от горечи и нег.
Между любовью и любовью рaспят
Мой миг, мой час, мой день, мой год, мой век.
И слышу я, что где-то в мире - грозы,
Что амазонок копья блещут вновь…
А я - пера не удержу! Две розы
Сердечную мне высосали кровь.
Январь 1916
Москва
***
Откуда такая нежность?
Не первые - эти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала - темней твоих.
Всходили и гасли звезды,
(Откуда такая нежность?),
Всходили и гасли очи
У самых моих очей,
Еще не такие песни
Я слушала ночью темной
(Откуда такая нежность?) -
На самой груди певца.
Откуда такая нежность?
И чтo с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницами - нет длинней?
18 февраля 1916
***
Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота - ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы -
Один ответ: - Откуда мне сие?
Мы спим - и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом - во сне - открыты
Закон звезды и формула цветка.
14 августа 1918
***
Кто создан из камня, кто создан из глины, -
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти -
Тем гроб и надгробные плиты...
- В купели морской крещена - и в полете
Своем - непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьется мое своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти? -
Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - веселая пена -
Высокая пена морская!
23 мая 1920
***
Если душа родилась крылатой -
Чтo ей хоромы и чтo ей хаты!
Чтo Чингисхан ей и чтo - Орда!
Два на миру у меня врага,
Два близнеца - неразрывно-слитых:
Голод голодных - и сытость сытых!
18 августа 1918
***
Вскрыла жилы: неостановимо,
Невосстановимо хлещет жизнь.
Подставляйте миски и тарелки!
Всякая тарелка будет мелкой,
Миска - плоской.
Через край - и мимо
В землю черную, питать тростник.
Невозвратно, неостановимо,
Невосстановимо хлещет стих.
6 января 1934
Пригвождена…
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С змеею в сердце и с клеймом на лбу,
Я утверждаю, что - невинна.
Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем,
Что не моя вина, что я с рукой
По площадям стою - за счастьем.
Пересмотрите все мое добро,
Скажите - или я ослепла?
Где золото мое? Где серебро?
В моей руке - лишь горстка пепла!
И это все, что лестью и мольбой
Я выпросила у счастливых.
И это все, что я возьму с собой
В край целований молчаливых.
19 мая 1920
Але
1
Не знаю, где ты и где я.
Те ж песни и те же заботы.
Такие с тобою друзья!
Такие с тобою сироты!
И так хорошо нам вдвоем -
Бездомным, бессонным и сирым…
Две птицы: чуть встали - поем,
Две странницы: кормимся миром.
2
И бродим с тобой по церквам
Великим - и малым, прихoдским.
И бродим с тобой по домам
Убогим - и знатным, господским.
Когда-то сказала: - Купи! -
Сверкнув на кремлевские башни.
Кремль - твой от рождения. - Спи,
Мой первенец светлый и страшный.
3
И как под землею трава
Дружuтся с рудою железной,
Все видят пресветлые два
Провала в небесную бездну.
- Сивилла! Зачем моему
Ребенку - такая судьбина?
Ведь русская доля - ему...
И век ей: Россия, рябина...
24 августа 1918
***
Когда-нибудь, прелестное созданье,
Я стану для тебя воспоминаньем,
Там, в памяти твоей голубоокой,
Затерянным - так далеко-далеко.
Забудешь ты мой профиль горбоносый,
И лоб в апофеозе папиросы,
И вечный смех мой, коим всех морочу,
И сотню - на руке моей рабочей -
Серебряных перстней, - чердак-каюту,
Моих бумаг божественную смуту...
Как в страшный год, возвышены Бедою,
Ты - маленькой была, я - молодою.
Ноябрь 1919
***
В черном небе - слова начертаны,
И ослепли глаза прекрасные...
И не страшно нам ложе смертное,
И не сладко нам ложе страстное.
В поте - пишущий, в поте - пашущий!
Нам знакомо иное рвение:
Легкий огнь, над кудрями пляшущий, -
Дуновение - Вдохновения!
14 мая 1918
Бессонница
6
Думали - человек,
И умереть заставили.
Умер теперь. Навек.
- Плачьте о мертвом ангеле!
Он на закате дня
Пел красоту вечернюю.
Три восковых огня
Треплются, суеверные.
Шли от него лучи -
Жаркие струны пo снегу.
Три восковых свечи -
Солнцу-то! Светоносному!
О, поглядите - как
Веки ввалились темные!
О, поглядите - как
Крылья его поломаны!
Черный читает чтец,
Топчутся люди праздные...
- Мертвый лежит певец
И воскресенье празднует.
9 мая 1916
Стихи о Москве
4
Настанет день - печальный, говорят!
Отцарствуют, отплачут, отгорят, -
Остужены чужими пятаками, -
Мои глаза, подвижные, как пламя.
И - двойника нащупавший двойник -
Сквозь легкое лицо проступит - лик.
О, наконец тебя я удостоюсь,
Благообразия прекрасный пояс!
А издали - завижу ли я вас? -
Потянется, растерянно крестясь,
Паломничество по дорожке черной
К моей руке, которой не отдерну,
К моей руке, с которой снят запрет,
К моей руке, которой больше нет.
На ваши поцелуи, о, живые,
Я ничего не возражу - впервые.
Меня окутал с головы до пят
Благообразия прекрасный плат.
Ничто меня уже не вгонит в краску,
Святая у меня сегодня Пасха.
По улицам оставленной Москвы
Поеду - я, и побредете - вы.
И не один дорогою отстанет,
И первый ком о крышку гроба грянет,
И наконец-то будет разрешен
Себялюбивый, одинокий сон.
И ничего не надобно отныне
Новопреставленной боярыне Марине.
11 апреля 1916
***
Два солнца стынут, - о Господи, пощади!
Одно - на небе, другое - в моей груди.
Как эти солнца, - прощу ли себе сама? -
Как эти солнца сводили меня с ума!
И оба стынут - не больно от их лучей!
И то остынет первым, что горячей.
5 октября 1915
***
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам! -
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
13 мая 1913
Коктебель
***
Мировое началось во мгле кочевье:
Это бродят по ночной земле - деревья,
Это бродят золотым вином - грозди,
Это странствуют из дома в дом - звезды,
Это реки начинают путь - вспять!
И мне хочется к тебе на грудь - спать.
14 января 1917
Поэт
3
Чтo же мне делать, слепцу и пасынку,
В мире, где каждый и отч и зряч,
Где по анафемам, как по насыпям,
Страсти! где насморком
Назван - плач!
Что же мне делать, ребром и промыслом
Певчей! - Как провод! загар! Сибирь!
По наважденьям своим - как пo мосту!
С их невесомостью
В мире гирь.
Что же мне делать, певцу и первенцу,
В мире, где наичернейший - сер!
Где вдохновенье хранят, как в термосе!
С этой безмерностью
В мире мер?!
22 апреля 1923
Старуха
Слово странное - старуха!
Смысл неясен, звук угрюм,
Как для розового уха
Темной раковины шум.
В нем - непонятое всеми,
Кто мгновения экран.
В этом слове дышит время
В раковине - океан.
1911 - 1912
***
Новый год я встретила одна.
Я, богатая, была бедна,
Я, крылатая, была проклятой.
Где-то было много-много сжатых
Рук - и много старого вина.
А крылатая была - проклятой!
А единая была - одна!
Как луна - одна, в глазу окна.
31 декабря 1917
***
Клонится, клонится лоб тяжелый,
Колосом клонится, ждет жнеца.
Друг! Равнодушье - дурная школа!
Ожесточает оно сердца.
Жнец - милосерден: сожнет и свяжет,
Поле опять прорастет травой...
А равнодушного - Бог накажет!
Страшно ступать по душе живой.
Друг! Неизжитая нежность - душит.
Хоть на алтын полюби - приму!
Друг равнодушный! - Так страшно слушать
Черную полночь в пустом дому!
Июль 1918
Молодость
1
Молодость моя! Моя чужая
Молодость! Мой сапожок непарный!
Воспаленные глаза сужая,
Так листок срывают календарный.
Ничего из всей твоей добычи
Не взяла задумчивая Муза.
Молодость моя! - Назад не кличу.
Ты была мне ношей и обузой.
Ты в ночи вычесывала гребнем,
Ты в ночи оттачивала стрелы.
Щедростью твоей давясь, как щебнем,
За чужие я грехи терпела.
Скипетр тебе вернув до сроку -
Чтo уже душе до яств и брашна! -
Молодость моя! Моя морока -
Молодость! Мой лоскуток кумашный!
18 ноября 1921
2
Скоро уж из ласточек - в колдуньи!
Молодость! Простимся накануне.
Постоим с тобою на ветру.
Смуглая моя! Утешь сестру!
Полыхни малиновою юбкой,
Молодость моя! Моя голубка
Смуглая! Раззор моей души!
Молодость моя! Утешь, спляши!
Полосни лазоревою шалью,
Шалая моя! Пошалевали
Досыта с тобой! - Спляши, ошпарь!
Золотце мое - прощай, янтарь!
Неспроста руки твоей касаюсь,
Как с любовником с тобой прощаюсь.
Вырванная из грудных глубин -
Молодость моя! - Иди к другим!
20 ноября 1921
Сивилла - младенцу:
К груди моей,
Младенец, льни:
Рождение - паденье в дни.
С заоблачных нигдешних скал,
Младенец мой,
Так низко пал!
Ты духом был - ты прахом стал.
Плачь, маленький, о них и нас:
Рождение - паденье в час!
Плачь, маленький, и впредь, и вновь:
Рождение - паденье в кровь,
И в прах,
И в час...
Где зарева его чудес?
Плачь, маленький: рожденье в вес!
Где залежи его щедрот?
Плачь, маленький: рожденье в счет,
И в кровь,
И в пот...
Но встанешь! То, что в мире смертью
Названо, - паденье в твердь.
Но узришь! То, что в мире - век
Смежение - рожденье в свет.
Из днесь -
В навек.
Смерть, маленький, не спать, а встать,
Не спать, а вспять.
Вплавь, маленький! Уже ступень
Оставлена...
- Восстанье в день.
17 мая 1923
|
