© Copyright Валя Орленко

Date: 13 jan 99

Сборник стихов предложен для размещения в раздел "Самиздат"

"ТОЖЕ МНЕ, СТИХИ!"

Я, таракан и судьба.

Вот таракан. Ползет по потолку.

Он плотно пообедал, он доволен.

Но что он видел на своем веку?

И так ли над судьбой своею волен?

Я (на тахте) с ботинками лежу.

Я пообедала, и я вполне довольна.

За тараканьим бегом я слежу,

Судьбой его распорядиться вольна.

Могу разуться. И ботинок мой

Прервет скитальца жизненные планы.

О, как мы благодетельны порой,

Когда под нами мягкие диваны!

Живи, мой таракан! Ведь сладко жить.

Все в нашем мире странном - вверх ногами.

Нам людям, часто просто быть богами.

Но, слава богу, лень богами быть.

Нам не открыта мнимость прочности

основ.

Из изложения.

Нам не открыта, не открыта

Вся мнимость прочности основ.

Среди полей, среди лесов

Она закопана: сокрыта

И заперта на засов.

***

В безысходной печали

Все с причала кричали,

Но не внял им пловец -

мурманчанин.

Жизнеутверждающий плевок.

Речь о бескультурье прохожих.

Ты плюнешь. И с балкона твой плевок

Неотвратимо в бездну полетит.

Плевать с балкона - то не в потолок,

Последнее нам искренне претит.

О, капля влаги, жизненный фермент!

Падет на травку - и отступит зной.

Как редко в жизни выпадет момент,

Когда ты восхищаешься слюной!

Подобные плевку, в пучок травы

Летите к черту, гадкие табу!

Ах, как неумно сматерились Вы,

Отряхивая с ворота судьбу!..

***

Я встретил Вас

В полночный час.

Какой на Вас

Противогаз!

***

Выхожу один я на дорогу,

И никто не видит, слава богу.

Верните бегемотов взад.

Бегемоты в России давно не живут.

Между тем, ихня родина здеся.

И ночами им снятся: Останкинский пруд

И останки Бутырского леса.

Впрочем, позже значительно названы так

И Останкинский пруд, и Бутырские чащи.

А тогда бушевал ледниковый бардак

И другие крутые несчастья.

Из России их к югу толкал кайнозой*,

И последний отряд бегемотов

Отступал через Ялту, голодный и злой,

И случалось, что всхлипывал кто-то:

"Ах, вы рощи мои! Ах, дубы колдуны!

На кого мы Москву покидаем?!"

И зловеще всходил желтый череп луны

Позади, над оставленным краем.

Кайнозоя века поплелись чередой,

Но поныне в далеких болотах

Ностальгия по родине, тяга домой

В наших русских живет бегемотах.

________________________

* - здесь правильнее сказать "плейстоцен", но нужно быть ближе к

народу (прим. автора).

***

Кто-то... некто Никто

Не был и не тужил.

И ни Тут, и ни Там

Он ни разу не жил.

В никуда исчезал,

Ниоткуда возник...

Он Ничто сотворял

И в Нигде пообвык.

Никогда не ходил

В гости он ни к Кому,

Он был - Ноль минус Ноль

И ему одному

Не отрадно, не гадко,

И не горько, не сладко,

Не смешно и не грустно,

Не отвратно, не вкусно.

Он ни капли не пьет,

Не умеет он есть.

Он не может ни петь,

Ни заплакать, ни сесть.

Он не запах, не цвет,

Он не отблеск, не стон,

Не вопрос, не ответ

И не таинство он...

Новый антидарвинизм.

В научном озаренье мудрый Дарвин

Не малых дел, бедняга, натворил.

Он в психологии был, видимо, бездарен,

Чем даже обезьянам досадил.

Казалось бы: кого он вывел в люди?

Кому и дни, и ночи посвятил?

Но гордые они стыдились: "Лучше б

лютик

Несчастный обезьянин породил!"

Для них урок был тягостный и трудный.

Уж выводы то больно далеки:

Их родственник есть человек разумный,

Они же все, выходит, дураки.

Но человек - и тот не был польщенным:

Не много чести быть из обезьян.

"Что, Дарвин? Самозванец, не ученый!" -

Вот возражение обиженных землян.

У нас всегда наука виновата!

Умерьте, обличители, свой пыл.

Вступлюсь за честь невинных жертв,

приматов,

И Дарвина, страдальца. Дерзок был!

Вот озаренье, это - без изъяна.

Вклад в вечное брожение идей.

Не человек пошел от обезьяны,

А обезьяна вышла из людей.

***

Вечный Данте тихо хнычет:

Нету больше Беатриче.

Дон Сервантес зеленеет:

Где ты, где ты, Дольсинея

Сиротой Дюма остался?

Умерла его Констанса.

Мгла и тьма в бровях Толстого:

Где Наташенька Ростова?

Сатанеет Пушкин пьяный?

Где теперь его Татьяна?

Нет Татьяны...

А у трона,

С танцами над бездною,

Раздевается Мадонна

С выучкой железною.